— Это уже ваша вторая номинация за лучшую женскую роль. Насколько вам важна награда?
— Фестиваль «Золотая маска» является наивысшей театральной премией России и, как я объясняла своей бабушке, — это такой «Оскар» в театре.
Нам с вами сложно представить весь масштаб географии и ответственность отбора. Какие физические затраты и душевные подвиги испытывают критики и эксперты, которые отсматривают огромное количество новых постановок за год в разных жанрах. И любые номинанты, безусловно, испытывают трепет и благодарность за высокую честь представлять не только свой родной театр, но и город, и край, и всех работников, и цеха, которых не видит зритель.
Безумно приятно, когда в номинации попадает не только спектакль, но и постановочная группа и партнёры по сцене, без которых не случилось бы сложного процесса рождения спектакля, рождения твоей роли и сценического волшебства. Поэтому я не рассматриваю номинацию как личную, и её факт уж точно не влияет на процесс и убедительность на сцене. Приятно? Да, но у Красноярского ТЮЗа три «Золотые маски», а время счастливого беспокойства и волнения в ожидании результата проходит и остаётся ответственность сохранить и дать долгую жизнь спектаклю. Мы искренне торжествуем, если в списке номинантов знакомые фамилии режиссёров, которые успели поработать в стенах ТЮЗа, а также представители Красноярского края и левобережного театрального мира. Главное — помнить, что жизнь после «Маски» существует.
— А вы никогда не хотели сниматься в кино? Тем более с вашей шикарной модельной внешностью.
— Спасибо, но давайте вопрос о внешности опустим, это не залог успеха. Конечно, это подарок природы, когда модельная внешность дополняет наличие таланта и одарённости. Но многие актрисы своим мастерством доказывают, что внешность для актрисы не главное. Мы восхищаемся и любим тех, кто совершенно противоречит стандартам красоты, но обладает обаянием, манкостью и разнообразием в ролях. Каждый год «Маска» открывает новые имена, и кроме столичных фамилий в номинациях по достоинству представлены региональные актрисы, которые заслуживают не меньшего внимания. Я никогда не проходила никакие кастинги, и мечты «засветиться» в кино у меня нет. В отличие от живого процесса в театре. Всё‑таки кино — это другой жанр, но не менее сложный и манящий. В театре нет возможности повторить дубль или переиграть сцену, поэтому каждый раз — как в первый раз, и это требует ежедневной душевной затраты и профессионализма. Не получится работать в театре без любви к нему. Если когда‑нибудь известный режиссёр или талантливый выпускник ВГИКа напишет мне, то, внимательно прочитав сценарий, я задумаюсь. Но пока слишком плотная занятость в театре, а российский кинематограф и без меня справляется.
— Вы чувствуете зависть со стороны коллег?
— Нахождение в списке талантливых актрис страны воспринимаю как комплимент — не более. Я также иногда по‑хорошему могу позавидовать таланту, отношению к профессии, многогранности ролей, работе с разными режиссёрами. Пусть преобладает творческая зависть друг к другу как желание сделать круче, глубже, пронзительнее. Желание иметь роль, подобную твоей, или просто мечтать сыграть любую, но главную — это нормально. Все актёры хотят «бомбануть» и получить профессиональный опыт.
— Я тщетно пытаюсь купить билеты на «Анну Каренину», раскупают мгновенно: всего 30 зрителей-счастливчиков могут попасть. Почему такой маленький зал?
— На этот вопрос вам скорее ответит художник или режиссёр. Думаю, у зрителей, уже посмотревших спектакль, вопросов о малом количестве мест не возникает. Безусловно, это очень интимное пространство, в котором условно меняется место действия, герои существуют одновременно, находясь в разных психологических ситуациях. Такой эксперимент притягивает и позволяет зрителю рассмотреть всё крупным планом. Зритель находится так близко, что может услышать дыхание персонажей, уловить движение рук, увидеть блеск в глазах и даже, возможно, услышать биение сердца. Вы почувствуете как сопричастность к происходящему, так и неловкость, будто подслушиваете или подсматриваете в замочную скважину. Зрителю на этом спектакле предстоит сложная работа, сочувственная, сердечная, как полюбить, так и разочароваться в любом персонаже, принять его, а затем ждать «когда уже этот поезд придёт?». Увидеть и боль, и жажду счастья, и, возможно, отношение артиста к персонажу. На фестивале «Золотая маска» мы играли «Анну Каренину» три раза, К счастью, как вы говорите, «зрители-счастливчики» в Москве раскупили билеты в день продажи.
— В июне нас ждёт ещё одна премьера и не совсем стандартная постановка для ТЮЗа — опера «Жанна Д'Арк», где все актёры будут петь. Правильно? Насколько это сложно, ведь вы же не певцы? Хотя в «Биндюжнике и Короле» тоже пели, но не весь спектакль.
— Да, музыкальный спектакль или мюзикл — это не совсем наш жанр, но это был смелый и достойный эксперимент Романа Феодори. Скорее мы используем в постановке вокал драматический. Красноярский ТЮЗ с мощной постановочной командой, талантливыми музыкантами и артистами получил две «Золотые маски» за мюзикл «Биндюжник и Король», который очень ценят зрители. Поэтому доказывать, певцы мы или не певцы, нет необходимости. Это уникальная возможность для художественного руководителя открыть артиста в новом жанре и с новой постановкой лишь усложнить ему и себе задачи. Сложность заключается только в том, что артисты и оркестр работают всегда с живым звуком, а это большая ответственность. Ведь зрителю не важно, болит ли у тебя сегодня горло или твой голос устал за неделю в разном репертуаре. Всё должно быть как всегда достойно и талантливо. В спектакле «Жанна» всё гораздо сложнее: очень странная и пронзительная партитура композитора Ольги Шайдулиной, либретто Михаила Бартенева, который он написал специально для нас. Более масштабный оркестр, дирижёр Николай Балышев. Очень надеюсь, что огромная команда во главе с режиссёром Романом Феодори подарит Красноярску очередной спектакль-событие.
— В одном из интервью вы говорили, что смотрели спектакль «Хроники Нарнии. Племянник Чародея» 10 раз! А есть ли у вас такая книга или фильм, которую можно перечитывать и пересматривать бесконечно?
— Да, это редкое явление, когда в стенах родного театра я могу быть зрителем. В первой части «Хроник Нарнии» я не участвовала из‑за травмы ноги, и за долгим ожиданием премьера случилась как бальзам для души. Сидя дома около месяца, я соскучилась по коллегам, по работникам театра и, конечно, искренне радовалась и делилась впечатлениями, что получился такой масштабный, трогательный и захватывающий спектакль. В период восстановления смотрела часто, хотелось рассмотреть каждого — ведь на тот момент было несколько актёрских составов, и я с любопытством наблюдала, как спектакль постепенно обрастает подробностями и целостностью. Восхищалась всем, что придумал художник Даниил Ахмедов: от Лондона до волшебной страны. И прекрасная музыка Евгении Терёхиной, и вокализ квартета оказывали на мою хромую ногу и хромую душу терапевтическое воздействие.
К сожалению, читаю очень мало, в отличие от своих родителей, которые, как помню в детстве, порою засыпали под утро с книгой в руках. Я так ещё не делаю, но жду, когда гены проснутся.
Желание пересматривать или перечитывать очень соблазнительно, вы будто хотите разбудить и испытать то же самое чувство, которое возникло при первой встрече с автором или произведением. Но всё будет немного иным, другой вы, ваше состояние, настроение, возраст, другая ситуация в мире. Мелочи станут выпуклыми, вы будете расставлять другие акценты, появится актуальность, которая раньше звучала не так остро. Попробуйте также пересмотреть спектакли, в которых вы, возможно, увидите новые смыслы. Возвращайтесь к старому, к детскому, открывайте новое, будьте жадными до впечатлений и любознательности, заполняйте свою пустоту.
— Вы играете в 19 спектаклях! А вот, например, уйдёте в декрет, и что — ТЮЗ встанет?
— Да, я действительно об этом думаю всерьёз и стараюсь уделять внимание здоровью. Возможно, я просто эмоционально выросла, в какой‑то степени повзрослела и готова к ответственному шагу в своё важное будущее. Профессия актёра, безусловно, является чьей‑то мечтой — завораживающая, манящая — но требует колоссальной психофизической отдачи. Знаете, ещё ни один театр не прекращал свою работу из‑за ухода артиста или режиссёра по любому поводу. Как говорят, незаменимых людей нет, а театр — это огромное производство, в котором профессионально можно решить любую задачу. Да, будет по‑другому, но всё‑таки будет. Новые открытия, новые эксперименты, удивления, новые спектакли. И пусть всё случится своевременно.
— Как думаете, как бы сложились ваши карьера и жизнь, если бы Роман Николаевич не выбрал вас тогда среди всех?
— В Красноярском театре юного зрителя я уже 10 лет, а до этого с Романом Николаевичем мы работали в Барнаульском театре драмы, где он два года был главным режиссёром. Это прекрасный подарок судьбы — знакомство и работа с ним, но, оглядываясь назад, не могу сказать однозначно, кто из нас на самом деле выбирал. А если это я его выбрала? У меня к нему благодарность, бесконечная благодарность, я восхищаюсь его одарённостью, именно он для меня самой открыл во мне актрису, доверяя моей интуиции, и радуюсь уникальной возможности работать в сотворчестве. Он — моя гордость, моя вселенная — спонтанная, живая, непредсказуемая, энергичная и уже родная.
— Что вам не хватает для полного счастья?
— Сначала вы сказали, что внешность у меня модельная, потом мы вместе, оглянувшись назад на 10‑летнюю работу в ТЮЗе, увидели, что я опытная, талантливая и неглупая. На фестивале «Золотая маска» дважды номинирована на лучшую женскую роль. В июне премьера «Жанны Д'Арк»… Получается, что я счастливый человек. Этим с вами и делюсь. Я. Счастливый. Человек.