Ян Цапник: «Какая разница — плакать, смеяться. Главное — получать удовольствие»

— Если верить «Кинопоиску», у вас 258 работ в фильмах и сериалах.

— Это старая информация. На самом деле за 430 уже.

— Есть ощущение, что идёт погоня за рекордом Гиннесса.

— Да нет. Просто не остановиться, и всё. Идёт и идёт. Получается, с мая по декабрь где-то 22 проекта. Это не каждый раз главные роли.

— Было такое, что днём вы снимаетесь в одном проекте, съёмки заканчиваются, тут же машина — и на другой проект в ночную смену?

— Было веселее гораздо. Есть компания «Водород», горячо мной любимая. И как-то они меня уговорили слетать на один съёмочный день в Мексику. Я сначала летел до Турции, там пересадка длительная. Потом ещё летел часов 14–15 туда. Но мне ещё не сказали, что это не Мехико. Оказалось, что мы снимаем в другом штате — Веракрус. Местечко Чучалакос. Это ещё 6 часов через перевалы. А потом мне нужно было срочно отмыть башку, прыгнуть в машину, чтобы я быстро вернулся в Мехико, потому что ночь, между штатами не всегда спокойно. И как-то надо было вылететь мне с утра, потому что я как раз успевал через Канаду добраться до Москвы. В Москве мне нужно было быстро прыгать в машину: я должен был срочно ехать в Егорьевск. Я там быстро отснялся, потому что нужно было на последний «Сапсан» успеть, чтобы утром стоять в кадре на проекте «Огниво» в Питере. И вот так: вжух–вжух, вжух–вжух.

— Удивительно: приключения Яна Цапника среди наркокартелей.

— Они такие очаровательные — мексиканцы. Все улыбаются.

— Русская съёмочная группа?

— Вся мексиканская была. Режиссёр русский, оператор русский, Саша Петров тоже из русских был.

— А его там знают — в Чучалакосе?

— Он там две недели просидел. Конечно, знают.

— Такой график работы невероятный! А вы ходите на кастинги?

— И не стыжусь, ещё как хожу. Вот здесь был замечательный случай — вон дочка моя сидит, закончила «Щуку». Да, и вы знаете, позвонила мне она где-то — самое начало лета. Говорит: «Меня утвердили, одна из главных ролей». Я говорю: «Ну хорошо».

Потом я пришёл туда, попробовался тоже, отдельно. Я позвонил и говорю: «Лизка, мытеперь в одном кино будем, меня тоже утвердили».

— Раз мы про дочь заговорили. Как это всё происходило? У неё было понятно с детства, что дедушка — народный артист, папа — самый востребованный артист. «Ну куда я ещё пойду. Ну, наверное, тоже в артисты».

— Не, ну а куда, ну не в бизнес же. Обречена была с самого начала.

— Советовалась?

— Нет, особо не советовалась. Просто вот заклинило, и пошла поступать.

— Это гири, наверное, даже не гири на плечах, это какой-то уже просто земельный пласт и наковальня давит на плечи, когда у тебя такие родственники, династия целая.

— Да нет. Там у нас вообще вся такая странная династия. Это в моём детстве папа был актёр, а мама была спортсменкой. Маме бахнуло, чтобы я пошёл стал актёром, а папе — чтобы пошёл стал спортсменом.

Ну и сначала была ДЮСШ олимпийского резерва по гандболу, и музыкальную школу на скрипке закончил. Папа говорил: «Ты, сынок, как Паганини у меня, играешь погано-погано». Зато с горки катался на ней, как-то даже было. И был даже поваром-кондитером третьего разряда на швейной фабрике для глухонемых.

— В «Огниво» вы сыграли француза-путешественника. У меня в гостях был режиссёр Александр Войтинский, и он рассказывал, что с технической точки зрения сложно снимался этот фильм. И у вас были сцены, где надо было лететь на воздушном шаре. Но новые технологии, хромакей, «зелёнка», графика — как вы к этому относитесь? Как было бы круче: на реальном воздушном шаре или в этом мире, где всё дорисуют потом?

— Наверное, сейчас-то всё будет намного выглядеть, вот как в данный момент есть. Тот же Саша Войтинский, он же любитель. Мы «Призрак» (6+) снимали когда, там же не было ни одного самолёта, всё нарисовано было.

— И вы просто стояли с открытым ртом, дул ветер, изображая турбину, да?

— Да.

— И с актёрской точки зрения это комфортно?

— А какая разница — плакать, смеяться. Главное — получать удовольствие.


Благодарим социальную сеть «Одноклассники» за предоставленное интервью.